Без названия.
Автор неизвестен.
Пейринг: Кайен/Рукия
Рейтинг: R
Дальше?Здесь нет времени отдыхать, восстанавливая силы, нет возможности остановиться, давая ранам полностью залечиться. Это даже не череда отдельных схваток - это бесконечное, непрерывное сражение, когда победа над одним арранкаром лишь знаменует начало драки со вторым.
Рукия рада этому. Напряжение битвы помогает ей не думать: об опасности, которая угрожает ее друзьям, рискующих жизнями где-то рядом. Об Ичиго, которому, в его стремлении защитить всех, тяжелее, чем кому-либо другому. О бое, едва не закончившимся ее смертью. И о враге в облике самого дорогого человека.
Еще два арранкара - слишком слабые, чтобы задержать ее на пути к друзьям более, чем на несколько секунд. Еще одна массивная дверь, отделяющая, видимо, этот зал от следующего - но недостаточно массивная, чтобы выдержать ее атаку. Еще несколько десятков метров, которые она преодолеет за пару секунд. Она не имеет права медлить, ей надо спешить к... кому?
Сегодня она едва не погибла. Позади - несколько часов непрекращающегося ни на минуту сражения. Она невероятно устала. Возможно, это изможденное сознание сыграло с ней дурную шутку. Потому что сейчас, здесь, его быть не может.
Пусть смутно, но она помнит, чем закончился тот бой. Все, что осталось после девятого Эспады, это человеческое тело, лишенное головы, осколки стекла, две маски пустых и лужи непонятной жидкости. И все это, если даже и уцелело после сражения нии-самы, осталось в той башне. Оно осталось там, его тело. Человеческое тело.
После его гибели от него остались его собственные маски, превратившиеся в жидкость тела поглощенных им пустых и тело некогда поглощенного им вместе с Метастазией...
Кто угодно из обитающих в Лас Ночес арранкаров мог перенести сюда останки девятого Эспады - не зная, что и не эспаде они принадлежат, а одной из его жертв. А тело, из-за особенностей Аароньеро при свете солнца терявшее человеческое лицо, окончательно отделившись от пустого, вернулось в свой истинный облик.
Рукия едва ли задумывается над логичностью этих выводов, но хватается за мысль, как за спасительную соломинку. Ведь это не исключено, да? Необоснованная, глупая, бредовая идея - но ведь это возможно, да?
В центре этого зала, на небольшом каменном возвышении, лежит Шиба Кайен, и этому должно быть нормальное объяснение. Это может быть иллюзия. Или ловушка. Или подготовленное кем-либо искусственное тело, вроде гигая. Или она сошла с ума. Что угодно. Но это не тело Кайена-доно. Он мертв. И ей давно пора смириться, давно пора перестать жить призраками прошлого, давно пора вернуться в реальность. Перед ней обман, и она не имеет права тратить время на бесплодные сомнения, пока гибнут ее друзья. Она должна вернуться к ним, и сражаться вместе с ними, и защищать их, и любить их, и быть счастливой вместе с ними. Ее место - не рядом с призраком, а рядом с друзьями. Рядом с Ичиго.
Рукия любит Ичиго.
Потому что он похож на Кайена. Каждый раз, глядя на рыжего шинигами, она может увидеть его.
Рукия благодарна Ичиго.
Потому что он не такой, как Кайен. Будь рядом с ней его точная копия, по внешности и по поведению, она бы сошла с ума.
Вся ее жизнь до Кайена - ничто, не жизнь, но лишь существование. Те несколько лет, проведенных рядом с ним - абсолютное счастье - то самое, к которому стремятся, которое ищут всю жизнь - так неожиданно, так внезапно пришедшее к ней. И потерянное столь же внезапно. После его смерти была бессмысленная череда пустых дней, по инерции проходивших мимо нее - и только появление этого мальчишки, как ей казалось, спасло ее. Как ей казалось.
Но Ичиго - не Кайен, и никогда не будет похож на него, и никогда его не заменит, и никогда она не будет любить его так, как любила Кайена. А Кайен мертв, мертв, и он никогда не вернется, она никогда его не увидит, ей никогда уже не прикоснуться к нему, не поцеловать его, никогда, никогда, никогда, никогда не...
Стены зала, кажется, дрожат от крика Рукии.
Это не он. Это даже не его тело. Глупо верить, что может быть иначе.
Только Рукии плевать.
Она устала от напрасных надежд, что он вернется. Устала каждый раз доказывать себе, что Ичиго и Кайен лишь схожи внешне. Устала убеждать себя в том, что в девятом Эспаде нет ничего от Кайена. Если для того, чтобы избавиться от этой тянущей, неохватной боли, нужно обмануть себя, она это сделает.
И она видит перед собой лишь его. Ее Кайен.
И куда-то исчезает стыд, не позволявший ей задержать на нем взгляд, когда хотелось смотреть на него часами, не допускавший никаких прикосновений, кроме продиктованных необходимостью, не дававший ей даже мечтать о том, что он может быть ее.
Рукия наклоняется к этому лицу, такому родному, такому любимому, и проводит пальцами по щеке. Она еще не канула во тьме бесконечной пустоты, она еще может выбраться. Она еще может улыбаться. Потому что он есть. Он перед ней.
Его губы холодны, но это неважно. Он не отвечает на ее поцелуй, но ей все равно. Он не смущается, когда их одежда летит в сторону, но это и не к чему. Он не обнимает ее в ответ, но ее это не волнует. Его тело никак не реагирует на прикосновения ее губ, языка, пальцев, но она и не замечает этого. Он ласкает ее, только если она сама берет его руку в свои, но для нее разница несущественна. Он позволяет ей все, что она так долго мечтала сделать, не имея смелости признаться в этом даже самой себе, и большего не нужно.
Она с ним, и этого достаточно.
Рукия счастлива.